Форум
Вт Июл 21, 2020 1:25 am автор 
Индуистское повествование «Махабхарата».
Индуизм поклонения – это не только ритуал, но и предания. Как в иудаизме предание и закон – две стороны одной медали, так и в индуизме предание и ритуал неразрывно связаны. На пасху иудеи слушают рассказ об Исходе и инсценируют его; в индуистской традиции Врат Катха верующие слушают предание о посте, а затем сами дают обет поститься.
Два главных кладезя индуистских преданий – «Махабхарата» и «Рамаяна». Строго говоря, оба эпоса относятся к категории смрити, следовательно, должны занимать второстепенное положение (по сравнению с шрути), на самом же деле они оказывают на преданных индуистов значительно большее влияние, чем Веды. В давние времена эти предания, действие которых происходит в мифические времена, передавали устно родители, гуру, танцовщики, певцы и кукловоды. В наше время молодежь узнает о них из комиксов, телепередач или интернета. В конце 80-х годов, когда я жил в Индии, почти все, кто имел доступ к телевизору, каждый день словно приклеивались к нему и смотрели, не отрываясь, роскошно поставленный сериал на хинди, в котором сюжет «Махабхараты» излагался более чем в 94 сериях.
Библию называют «величайшей из когда-либо рассказанных историй», однако «Махабхарата», что означает «Великое сказание о потомках Бхараты», не менее драматична и гораздо более длинна. По сравнению с ее сотней тысяч стихов и приблизительно 1,8 миллионами слов карликами выглядят и Библия, и «Илиада» с «Одиссеей», вместе взятые. Однако «Махабхарата» примечательна и своей живучестью. Составленная между 400 годом до н. э. и 400 годом н. э., она оставалась популярным развлечением почти два тысячелетия. Рельефными сценами из «Махабхараты» в XII веке был украшен Ангкор-Ват в Камбодже, а в 1985 году режиссер Королевской Шекспировской труппы Питер Брук поставил девятичасовую сценическую версию, которая четыре года гастролировала по миру, собирая восторженные рецензии, прежде чем в 1989 году обрела вторую жизнь в виде шестичасового телесериала.
Лейтмотив «Махабхараты» – долг, а причина притягательности – драма. В ней шекспировские пьесы сочетаются с американскими мыльными операми, героизм и праведность – с предательством, распутством, убийством, прелюбодеянием, жаждой крови и плоти, и все это в условиях, в которых по одной и той же Земле ходят и люди, и боги.
«Махабхарата» рассказывает историю семейной вражды, по сравнению с которой «Вестсайдская история» и «Ромео и Джульетта» выглядят детскими играми. Одна сторона в этой вражде – добродетельные
По сравнению с сотней тысяч стихов и приблизительно 1,8 миллионами слов Махабхараты карликами выглядят и Библия, и «Илиада» с «Одиссеей», вместе взятые
сыновья царя Панду, Пандавы, другая сторона – злодеи, сыновья слепого царя Дхритараштры, Кауравы. Оба клана – потомки легендарного царя Бхараты, именем которого сегодня называется на хинди сама Индия. Началом этого эпоса становятся выигрыш, проигрыш и раздел царства, а первым значительным событием сюжета – выигрыш этого царства в кости Кауравами. В итоге Пандавы обречены на скитания, но согласно договоренности, через тринадцать лет они вправе вернуться и потребовать у родственников обратно свое царство. Однако по прошествии этого времени нечестные Кауравы берут свои слова обратно. Вспыхивает сражение, по сравнению с которым меркнут гонки колесниц из «Бен-Гура». Является deux ex machina в облике Кришны, который встает на сторону праведных Пандавов, и те после восемнадцати дней кровопролития одерживают блистательную победу.
Один из самых любимых сегодня фрагментов «Махабхараты» – «Бхагавад-гита» («Божественная песнь»), диалог об этике войны, который с XIX века играет роль индуистского аналога Нового Завета, индуистского священного писания par excellence. Центр проблематики «Гиты», как ее называют в обиходе, – дхарма, слово, которое с санскрита переводят как «долг», «закон», «справедливость», «истина», «порядок», «праведность», «добродетельность», «нравственность» и даже «религия». Корень слова «дхарма» – «дхар», означающий опору или поддержку, следовательно, дхарма – все, на что опирается космический порядок, поддерживая то, что правильно.
Действие «Гиты» относится к моментам перед самым началом кровопролития в «Махабхарате». Арджуна из клана Пандавов направляется к полю боя, как вдруг чувствует муки совести. Традиции касты предписывают Арджуне сражаться – ведь он кшатрий, то есть воин. Но семейные этические нормы запрещают ему убивать родственников, а он знает, что, вступив в бой, будет убивать их десятками. Как быть индуисту, который верен долгу?
В «Гите» Арджуна беседует со своим колесничим, который оказывается сменившим облик Кришной. В ходе этого разговора начинается трение двух гигантских тектонических плит индуистской истории друг о друга. Кришна предлагает новый креативный синтез семейных традиций поклонения и философских традиций «отрекшихся» – синтез, который с того момента обусловливал облик популярного индуизма. Следуй дхарме и сражайся, говорит он Арджуне, но избегай привязанности к плодам своих поступков. Откажись от каких бы то ни было притязаний на награду. Не страшись наказания. Посвящай Богу и свои поступки, и последствия этих поступков. И помни: даже свирепейший из воинов не в силах перебить всех, потому что мы – не бренные тела, а бессмертные души.
По мере продолжения диалога Кришна впервые излагает три индуистских пути в мокшу. Вдобавок к карма-йоге ритуалов и этичных поступков (религия жертвоприношений в ведизме) и джняна-йоге аскетизма и отречения (философская религия раннего индуизма) есть и третий путь: бхакти-йога любви и милосердия (религия преданности популярного индуизма). Теперь можно достичь религиозной цели, мокши, при помощи других сил, а не только собственными стараниями, можно вверить плоды своих поступков милости Божией. «Как бы ни обращались ко мне люди, – объясняет Кришна Арджуне, – я неизменно благоволю им».
Способов читать «Гиту» существует столько же, сколько и способов читать Евангелие от Марка или Книгу Иова. Большинство индуистов воспринимают ее как своего рода духовную аллегорию. Подобно мусульманам, которые считают, что под джихадом подразумевается не внешняя борьба против врагов из плоти и крови, а внутреннее противостояние духа искушениям, большинство индуистов относятся к урокам «Гиты» как к духовным, а не военным или даже нравственным: истинная борьба ведется не за царства и богатства, а за освобождение души. Протестанты эпохи Реформации выступали в защиту «священничества всех верующих». По их мнению, священником является каждый. В «Гите» тоже размыта граница между почитателями семейных традиций и отрекшимися от семьи. Предположительно все мы можем быть «отрекшимися» того или иного рода – даже женщины, слуги и парии. Уже нет необходимости выбирать между исполнением долга и стремлением к духовному освобождению. Теперь возможно и то, и другое.
Индуизм поклонения – это не только ритуал, но и предания. Как в иудаизме предание и закон – две стороны одной медали, так и в индуизме предание и ритуал неразрывно связаны. На пасху иудеи слушают рассказ об Исходе и инсценируют его; в индуистской традиции Врат Катха верующие слушают предание о посте, а затем сами дают обет поститься.
Два главных кладезя индуистских преданий – «Махабхарата» и «Рамаяна». Строго говоря, оба эпоса относятся к категории смрити, следовательно, должны занимать второстепенное положение (по сравнению с шрути), на самом же деле они оказывают на преданных индуистов значительно большее влияние, чем Веды. В давние времена эти предания, действие которых происходит в мифические времена, передавали устно родители, гуру, танцовщики, певцы и кукловоды. В наше время молодежь узнает о них из комиксов, телепередач или интернета. В конце 80-х годов, когда я жил в Индии, почти все, кто имел доступ к телевизору, каждый день словно приклеивались к нему и смотрели, не отрываясь, роскошно поставленный сериал на хинди, в котором сюжет «Махабхараты» излагался более чем в 94 сериях.
Библию называют «величайшей из когда-либо рассказанных историй», однако «Махабхарата», что означает «Великое сказание о потомках Бхараты», не менее драматична и гораздо более длинна. По сравнению с ее сотней тысяч стихов и приблизительно 1,8 миллионами слов карликами выглядят и Библия, и «Илиада» с «Одиссеей», вместе взятые. Однако «Махабхарата» примечательна и своей живучестью. Составленная между 400 годом до н. э. и 400 годом н. э., она оставалась популярным развлечением почти два тысячелетия. Рельефными сценами из «Махабхараты» в XII веке был украшен Ангкор-Ват в Камбодже, а в 1985 году режиссер Королевской Шекспировской труппы Питер Брук поставил девятичасовую сценическую версию, которая четыре года гастролировала по миру, собирая восторженные рецензии, прежде чем в 1989 году обрела вторую жизнь в виде шестичасового телесериала.
Лейтмотив «Махабхараты» – долг, а причина притягательности – драма. В ней шекспировские пьесы сочетаются с американскими мыльными операми, героизм и праведность – с предательством, распутством, убийством, прелюбодеянием, жаждой крови и плоти, и все это в условиях, в которых по одной и той же Земле ходят и люди, и боги.
«Махабхарата» рассказывает историю семейной вражды, по сравнению с которой «Вестсайдская история» и «Ромео и Джульетта» выглядят детскими играми. Одна сторона в этой вражде – добродетельные
По сравнению с сотней тысяч стихов и приблизительно 1,8 миллионами слов Махабхараты карликами выглядят и Библия, и «Илиада» с «Одиссеей», вместе взятые
сыновья царя Панду, Пандавы, другая сторона – злодеи, сыновья слепого царя Дхритараштры, Кауравы. Оба клана – потомки легендарного царя Бхараты, именем которого сегодня называется на хинди сама Индия. Началом этого эпоса становятся выигрыш, проигрыш и раздел царства, а первым значительным событием сюжета – выигрыш этого царства в кости Кауравами. В итоге Пандавы обречены на скитания, но согласно договоренности, через тринадцать лет они вправе вернуться и потребовать у родственников обратно свое царство. Однако по прошествии этого времени нечестные Кауравы берут свои слова обратно. Вспыхивает сражение, по сравнению с которым меркнут гонки колесниц из «Бен-Гура». Является deux ex machina в облике Кришны, который встает на сторону праведных Пандавов, и те после восемнадцати дней кровопролития одерживают блистательную победу.
Один из самых любимых сегодня фрагментов «Махабхараты» – «Бхагавад-гита» («Божественная песнь»), диалог об этике войны, который с XIX века играет роль индуистского аналога Нового Завета, индуистского священного писания par excellence. Центр проблематики «Гиты», как ее называют в обиходе, – дхарма, слово, которое с санскрита переводят как «долг», «закон», «справедливость», «истина», «порядок», «праведность», «добродетельность», «нравственность» и даже «религия». Корень слова «дхарма» – «дхар», означающий опору или поддержку, следовательно, дхарма – все, на что опирается космический порядок, поддерживая то, что правильно.
Действие «Гиты» относится к моментам перед самым началом кровопролития в «Махабхарате». Арджуна из клана Пандавов направляется к полю боя, как вдруг чувствует муки совести. Традиции касты предписывают Арджуне сражаться – ведь он кшатрий, то есть воин. Но семейные этические нормы запрещают ему убивать родственников, а он знает, что, вступив в бой, будет убивать их десятками. Как быть индуисту, который верен долгу?
В «Гите» Арджуна беседует со своим колесничим, который оказывается сменившим облик Кришной. В ходе этого разговора начинается трение двух гигантских тектонических плит индуистской истории друг о друга. Кришна предлагает новый креативный синтез семейных традиций поклонения и философских традиций «отрекшихся» – синтез, который с того момента обусловливал облик популярного индуизма. Следуй дхарме и сражайся, говорит он Арджуне, но избегай привязанности к плодам своих поступков. Откажись от каких бы то ни было притязаний на награду. Не страшись наказания. Посвящай Богу и свои поступки, и последствия этих поступков. И помни: даже свирепейший из воинов не в силах перебить всех, потому что мы – не бренные тела, а бессмертные души.
По мере продолжения диалога Кришна впервые излагает три индуистских пути в мокшу. Вдобавок к карма-йоге ритуалов и этичных поступков (религия жертвоприношений в ведизме) и джняна-йоге аскетизма и отречения (философская религия раннего индуизма) есть и третий путь: бхакти-йога любви и милосердия (религия преданности популярного индуизма). Теперь можно достичь религиозной цели, мокши, при помощи других сил, а не только собственными стараниями, можно вверить плоды своих поступков милости Божией. «Как бы ни обращались ко мне люди, – объясняет Кришна Арджуне, – я неизменно благоволю им».
Способов читать «Гиту» существует столько же, сколько и способов читать Евангелие от Марка или Книгу Иова. Большинство индуистов воспринимают ее как своего рода духовную аллегорию. Подобно мусульманам, которые считают, что под джихадом подразумевается не внешняя борьба против врагов из плоти и крови, а внутреннее противостояние духа искушениям, большинство индуистов относятся к урокам «Гиты» как к духовным, а не военным или даже нравственным: истинная борьба ведется не за царства и богатства, а за освобождение души. Протестанты эпохи Реформации выступали в защиту «священничества всех верующих». По их мнению, священником является каждый. В «Гите» тоже размыта граница между почитателями семейных традиций и отрекшимися от семьи. Предположительно все мы можем быть «отрекшимися» того или иного рода – даже женщины, слуги и парии. Уже нет необходимости выбирать между исполнением долга и стремлением к духовному освобождению. Теперь возможно и то, и другое.